Афиши "рассказывают"

Всем известно выражение: «Театр начинается с вешалки». И всё же первое, с чем встречается зритель, – это театральная афиша, которая является своеобразной «обложкой» спектакля. Она не только оповещает людей о предстоящем театральном событии, благодаря ей потенциальный зритель должен с первого взгляда понять суть спектакля, о чём идёт речь, и решить, идти или нет. В тоже время афиша – это своеобразный экспонат театрального архива, достоверный документ, представляющий информацию о репертуаре, составе труппы, точный и беспристрастный, иногда даже более объективный, чем мемуары и воспоминания современников.

В наши дни афиши, чаще всего напоминающие плакаты, - красочные: в эпоху цифровых технологий стали ярче, колоритнее, благодаря использованию цветных иллюстраций. Они визуально более стимулирующие, что, несомненно, привлекает потенциального зрителя, «заманивая» его в театр.

Сегодня я хочу познакомить арзамасскую театральную публику и читателей с афишами столетней давности, которые хранятся в местном историко-художественном музее. Они, конечно, заметно отличаются от нынешней продукции театра, потому как они наборные, но, обратите внимание, сколько полезной информации уместилось на афишах и как выделено главное, что зазывало народ.

Перед вами афиша 1923 года, которая даёт наглядное представление о театральной и культурной жизни 1920-х годов. Афиша примечательна тем, что, во-первых, сообщает нам о проведении различных вечеров в здании реального училища, где актовый зал отличался своей прекрасной акустикой; во-вторых, что средства от данного мероприятия  пойдут на развитие воздушного флота; в-третьих – это целая культурно-развлекательная программа, которую организовал актёр театра А.П. Григорьев.

Открывался вечер второй сценой спектакля «Лес» А.Н. Островского, в которой участвовали А.П. Дарьялов, А.Н. Панов, А.П. Григорьев, С.И. Малицкая. Затем была представлена музыкальная программа, следом – кабарэ-концерт, в котором со своим новым злободневным репертуаром выступил Николай Александрович Дарьялов и завершилось всё балом, беспрерывными танцами до 5 часов утра.

Особо надо сказать о том, что на вечере участвовал специально приглашенный Пётр Кузьмич Валенков, которого называли «Муромский Моцарт».

Лишившись в детстве зрения, он любил слушать пение и игру на рожках пастухов, его очень занимал звон колоколов, любил забираться под рояль, и если играли неверно, он, кричал, что врут. В четыре года он стал играть на подаренной гармони «всякие русские песни, освоил по слуху тона и полутона». С гармошкой он ходил уже по свадьбам, а на рояле начал импровизировать.

Пете исполнилось восемь лет, и его отвезли в Петербург в училище для слепых. Именно там он получил, как сам пишет, «научное и музыкальное образование», затем начал работать в одном из кинотеатров Петербурга тапёром и музыкантом оркестра. Обладая феноменальной музыкальной памятью, он играл произведения Чайковского, Моцарта, Глинки, Шопена, Мусоргского, Рахманинова, Рубинштейна, Глазунова. Играя «на заказ», свободно импровизировал на заданную тему, украшал мелодию музыкальными «изысками». Им написаны несколько произведений для муромского хора под управлением В.П. Зворыкина, кроме того переложил на музыку несколько стихотворений А.С. Пушкина, басен И.А. Крылова, им написаны также вальсы и романсы.

 

По-своему интересна афиша 1924 года. Как видим, кроме русской классики и спектаклей на современную тематику, арзамасские актёра ставили и зарубежные пьесы. Одна из них – «Женщина, которая убила» по драме венгерского сценариста Сиднея Гаррика. В спектакле были заняты артисты Судьина, Чарочкина, Раевский, Евстигнеев, Шаркова, Демиховский, Симанский, Иванов и другие. О чём пьеса, информацию найти не удалось, но известно, что в сезон 1924–25 годов эта драма шла и в других театрах.

Среди указанных на афише актёров не все известны сегодня нам. Но имена четырёх из них навсегда вписаны в историю арзамасского театрального искусства.

Это Елена Николаевна Судьина, царившая на нашей сцене не один десяток лет и завоевавшая зрительские симпатии и признательность своей преданностью нашему театру и сумевшая вызвать сочувствие зрителей к сложному актёрскому труду.

Это и Борис Леонидович Симанский, супруг Елены Николаевны. Он был не только прекрасным актёром, но и хорошим организатором. Они вместе шли по жизни, которая была усыпана не только розами. Много было и шипов. Потомственный дворянин Симанский был судим по контрреволюционной статье, в Великую Отечественную войну погибли два их сына… И лишь сцена придавала им силы. Но потом и Борис Леонидович ушёл из жизни. Елена Николаевна осталась одна. И опять театр помог ей выстоять в минуты роковые

Это и Анатолий Александрович Евстигнеев, который юношей вышел впервые на сцену в Арзамасе, впитал здесь пленительную пыль кулис, потом служил во многих театрах стран и всё же вернулся в родной город, где в немалой степени была вспахана почва для становления его как прекрасного актёра.

Это и будущий заслуженный артист РСФСР Михаил Михайлович Демиховский. Именно в Арзамасе он заболел театром, когда впервые увидел вживую актёров труппы Меодушевского, случайно забредшей в наш город. А потом он из ребятни округи организовал свой театр под навесом сарая. Ставили «Бежин луг», «Шемякин суд»… Он был и актёром и постановщиком. Так что здесь, в Арзамасе, зажглась его театральная звезда. После Гражданской войны он приедет  на родину, уже имея немалый опыт, так как работал в армейских театральных студиях  как артист и режиссёр. Потом будут другие города и другие театры. И всё новые и новые роли.

В музее на одном из фотоснимков представлен интерьер гримёрной комнаты Е.Н. Судьиной. Помимо фотографий самой актрисы, гримёрного столика и вешалки с одеждой, мы видим театральные афиши. На той, что за вешалкой, можно прочитать: «Труфальдино». Современному зрителю, конечно же, не стоит «расшифровывать», о каком спектакле идёт речь.

 

А вот два других…

Комедия «Джентльмен», написанная в 1897 году князем Александром Сумбатовым-Южиным, появилась в репертуаре Арзамасского театра не случайно. Автор высмеивал в ней нравы новой русской буржуазии. И хотя по качеству драматургии «Джентльмен» сильно уступал пьесам Островского, сочинение Сумбатова-Южина пришлось как нельзя кстати. Разбогатевшие нэпманы – частные торговцы, лавочники и ремесленники, не озабоченные романтическим революционным духом или конъюнктурными соображениями об удачном служении новой власти, оказались в этот период на первых ролях. Несерьёзная, казалось бы, пьеса скрывала за внешней лёгкостью серьёзную общественную сатиру.

В этой афише привлекает внимание ещё один факт: весь вечер у рояля тапёр Василий Петрович Яхонтов. Он считался лучшим пианистом того времени, и арзамасцы специально ходили на различные мероприятия, чтобы послушать его музыкальное исполнение.

«Осенние скрипки» – бытовая мелодрама русского драматурга начала века Ильи Сургучёва.  Это история о самозабвенной лжи и губительной страсти, о стареющей женщине, вынужденной женить своего молодого любовника на собственной дочери и умирающей от ревности.

Приходится удивляться, как эта пьеса затесалась в репертуар театра, в котором в те годы шли произведения А. Островского, М. Горького, А. Чехова, Н. Гоголя, Л. Андреева, С. Найдёнова… Правда, она ставилась в Художественном театре, но основоположники МХТ до последних дней не могли отмыться от этого позорного для театра репертуарного компромисса. Объясняли его недосмотром, растерянностью перед лицом начавшейся первой мировой войны.

Но вот что любопытно: и «Джентльмен», и «Осенние скрипки» недавно появились на сценах некоторых театров.

И в заключение рассказа совет. По возможности храните театральные программки. Они – театральные афиши в миниатюре и будут напоминать вам о спектаклях, некогда виданных вами.

                                                                                 Вячеслав Панкратов.