Ничто не предвещало беды…
Родилась Маргарита Сергеевна 2 ноября 1938 года в городе Арзамасе. Папа ее – Сергей Акимович Шпагин был военным летчиком, потому семья вскоре переехала в Могилев, затем, уже незадолго до войны, – в Вильнюс. Здесь им предоставили отдельный дом. Правда, пришлось изрядно потрудиться, чтобы сделать из него храм достойный той любви, которая царила в семье Шпагиных.
Жизнь была прекрасной. В будущее все советские люди тогда смотрели весело, с оптимизмом и верой в счастливое будущее. Национальных распрей не было. Русские и литовцы, люди других национальностей жили в мире и согласии.
О неизбежности войны с фашистской Германией знали. Но верили в то, что удастся если уж не избежать, то хотя бы отсрочить.
В то лето 1941 года жить текла ровно и радостно. Воинский гарнизон, дислоцирующийся в Вильнюсе, занимался боевой и служебной подготовкой. Танкисты, артиллеристы и пехотинцы совершенствовали свое мастерство. Летчики осваивали новые только прибывшие машины. Жены офицеров создавали домашний уют, растили детей. Ничто не предвещало беды. А меж тем грозовые тучи нависали над мирной созидательной жизнью советских граждан. И вдруг - война…
Так началась война
Война началась неожиданно. Маленькая Рита в силу своего возраста понять еще не могла о том, что началась великая трагедия. Для нее просто непонятно было: куда это так надолго подевался ее папа. Но первая бомбежка враз сделала ее гораздо старше. Этот ужас никогда не сотрется из ее памяти.
Сверху нарастал пугающий гул моторов. Раздались разрывы авиабомб. Дрожала земля. Рушились здания. Люди с перекошенными от страха лицами выбегали на улицу. Нет, они не боялись смерти. Все их страхи были за своих детей. Плач перепуганных детей, стоны раненых, грохот разрывов и рушившихся домов все слилось в один гул.
Мама – Тамара Сергеевна прижав маленькую Риту к себе, наспех схватив что-то из вещей, бросилась к бомбоубежищу. Там в полумраке, при тусклом освещении нескольких свечей укрылось много людей с маленькими детишками. В отдаленном углу пожилая женщина после каждого сотрясения земли и доносившегося глухого уханья читала молитвы и возвещала о конце света. Жены офицеров не потерявшие самообладания остепенили старушку, и она прекратила свои панические причитания.
Утром, выйдя из укрытия, люди обнаружили зияющие чернотой огромные воронки, битый кирпич, разрушенные дома.
Комендант воинского гарнизона принялся за эвакуацию семей военнослужащих. В пути следования, в 60 километрах от Вильнюса близ деревни Вороново, эшелон с эвакуированными подвергся обстрелу и бомбардировке с воздуха. Фашистские стервятники устроили «охоту» за женщинами и детьми, расстреливая из пулеметов беззащитных людей. Многие не добежали до леса.
В концлагере
Через несколько дней, когда Вильнюс был оккупирован, немцы устроили облаву. Пойманных женщин и детей вернули в Вильнюс. Поместили их в двух пятиэтажных каменных домах на окраине города, на улице Субочяус. Территорию возле этих домов обнесли двумя рядами колючей проволоки и установили вокруг женского лагеря охранение.
Узницы жили в небольших комнатках, расположенных по обе стороны длинного коридора. В каждой комнатке по три-четыре семьи. Спали на холодном полу, что называется вповалку. Голод и болезни стали постоянными спутниками узников. Фашисты, издеваясь над пленниками, кормили людей хуже, чем скотину.
У Маргариты Сергеевны до сих пор перед глазами стоит маленькая зеленая кастрюлька с мутной водичкой, в которой не сразу разглядишь несколько горошин.
Оберштурмфюрер СС Нойгебауэр докладывая об узниках этого концлагеря, писал: «что из оставшихся на территории города Вильнюса советских женщин – жен русских офицеров, служащих различных учреждений и др., - 776 лиц находятся под контролем полиции. 598 из них сконцентрировано в лагере для советских женщин по улице Субочяус. Остальные проживают в других частях города. Надзор за ними, охрана и контроль осуществляются начальником полиции и СС. Среди 776 лиц находится 387 детей в возрасте до 16-ти лет».
Фашистам не поддавались
Тоска, скорбь, слезы русских женщин, плач изголодавшихся и больных детей доставляли захватчикам удовольствие. Однако, несмотря на скотское обращение, зверства и репрессии, голод и болезни, творимые фашистами, русские женщины не сдавались и вели в концлагере подпольную работу. Немало «хлопот» доставили они фашистам.
Вот как об этом гласит гестаповский документ: «Содержащиеся в так называемом русском гетто по улице Субочяус русские женщины… стали проявлять все большую активность. Русские женщины совершенно открыто расспрашивают дворников о надежности жильцов, о том, кто из них работает у немцев или сотрудничает с ними. При этом угрожают дворникам, утверждая, что скоро начнет действовать суд, что, кто не помогает им, тот будет наказан партизанами, которые уже близки…. Эти женщины пропагандистской деятельностью в большевистском духе представляют опасность, которой нельзя пренебрегать. Как правило, они почти все связаны с бывшими военнопленными».
Бывшие военнопленные (о которых здесь указывается) – это бойцы Красной Армии, пополнившие ряды партизан, спасенные в свое время русскими женщинами.
О борьбе с фашизмом на территории Вильнюса и концлагеря красноречиво свидетельствует следующий гитлеровский документ: «…Ночью группа вильнюсского отряда полиции в составе одного офицера и 20 полицейских была послана на помощь СД и полиции безопасности при аресте одного политрука. Около 23 часов, когда работники СД вошли в один дом с целью арестовать политрука, по ним был открыт огонь. Один работник СД был убит, один тяжело и трое легко ранены. Дом был окружен полицейскими, и место преступления было исследовано с помощью прожекторов. Чердак был очищен ручными гранатами, но последовавший после этого обыск не дал результатов. Две советские женщины, которым не удалось скрыться, были убиты на крыше при попытке к бегству, остальные преступники скрылись до нашего прибытия.
Так погибли жительницы Вильнюса, военная летчица, жена советского офицера Валентина Афанасьева и ее квартирная хозяйка Акулина Федоровна.
Совершали русские женщины и другие подвиги. Немало мучителей и палачей нашло от их руки смерть.
Гитлеровцы проводили расправы. Людей били плетьми и железными прутьями. Расстрелов было не счесть. Многих отправили в Германию.
О некоторых событиях маленькая Рита не знала, но что-то осталось в ее памяти. Что-то Маргарита Сергеевна узнала позже из рассказов своей матери, из газет и из архивных документов, которые любезно предоставила автору этой публикации.
Побег
Помнит Маргарита Сергеевна, что все предпринимаемые попытки вырваться на свободу, были безуспешными. И вот однажды летом 1943 года на территорию лагеря въехал грузовик с продуктами. Литовцы отвлекли внимание охранников и при разгрузке автомашины тайно спрятали несколько женщин с детьми под лавками в кузове. Затем вывезли всех узников в безопасное место. Тамара Сергеевна с маленькой Ритой были в их числе.После побега они нашли приют в лесной сторожке. Жили дарами природы. Через некоторое время Тамара Сергеевна вынуждена была перебраться в оккупированный Вильнюс. Опять же с помощью литовцев она устроилась работать в столовую. Нелегко было, но все же они чувствовали себя в какой-то мере свободными.
Бог-то все-таки есть!
Фашисты свирепствовали, устраивали частые облавы. Тамара Сергеевна, не имея документов и регистрации, вынуждена была всякий раз прятаться. Литовцы заваливали ее в чулане картошкой. Пыль забивалась в уши, глаза, нос. Хотелось чихнуть, глотнуть свежего воздуха. Дышать приходилось, как говориться, через раз. Трижды она успевала схорониться, но на четвертой облаве ее взяли. Тамару Сергеевну доставили в комендатуру. Ее пытали, поскольку для немцев все советские женщины «большевички и террористки».
Поджарый гестаповец устремил на Тамару Сергеевну свой колючий, пронизывающий взгляд. «Неужто, все. Как же дети без меня?» - терзалась она. И вдруг этот фашист дал команду отпустить Тамару Сергеевну. Природа словно, возрадовалась ее освобождению. Ярко светило солнце. Все вокруг купалось в его золотистых лучах. Выйдя на крыльцо, Тамара Сергеевна облегченно вздохнула: «Бог-то все есть! Он спас меня для детей». В то время у нее, кроме ее дочери Риты, был на воспитании еще и сын военного летчика – Ястребов Юра, мать которого была активисткой подполья в концлагере.
Везде хорошо, но дома лучше
Вскоре литовская земля была очищена советскими войсками от оккупантов. Народ вздохнул облегченно, и сразу же принялись восстанавливать разрушенное. Помогали, как могли и дети. Не отставала от старших ребятишек и маленькая Рита.
После освобождения Вильнюса С.А. Шпагин нашел семью и вывез жену и Риту в Арзамас, на свою малую родину.
В 1945 году Рита стала ученицей школы № 1 им. К. Ворошилова. Ныне это школа им. А.М. Горького. Помотала судьба Шпагиных по Советскому Союзу. Жили они в Туле, в Кубинке под Москвой, в Тамбове. Такова судьба семей военных. Маргарита Сергеевна, окончив Тамбовский пединститут, по распределению попала на Дальний Восток. Затем, выйдя замуж, вернулась на родину – в Арзамас. Везде хорошо, но дома лучше.
В настоящее время Маргарита Сергеевна Евдокимова (урожденная Шпагина) на пенсии, занимается огородничеством и садоводством, растит внуков. Но не отошла она и от общественной жизни. Неугомонная и жизнерадостная Маргарита Сергеевна участвует в ансамбле русской песни «Журавушка» даря людям радость чарующих звуков нашей чистой культуры.
1 коммент.:
Маргарита Сергеевна наш классный руководитель в Мухинской средней школе Амурской обл. Шимановского р-на. И вот через 51 год я узнал многое из ее жизни , во время учебы в школе я этого не знал, это говорит о скромности МАРГАРИТЫ СЕРГЕЕВНЫ. Я тронут до глубины души. Бывший ученик Кичов Николай Сергеевич, ныне пенсионер, ветеран военной службы, майор в отставке.
Отправить комментарий